Геленджик

Чудесным солнечным днём, прогуливаясь по Лермонтовскому бульвару, Розалина Аркадьевна встретила своих друзей - Альберта и Артура Ивановичей, сияющих, как этот солнечный день. В театральных костюмах, с бабочками, Альберт Иванович со своим неизменным «роялем», как он в шутку называет свою гитару, они шли во Дворец Культуры на генеральную репетицию. Завтра дебют Артура Ивановича. Наконец-то поклонники старинных и современных романсов услышат их в исполнении Артура Ивановича, обладателя чудесного бархатного тенора. Проделана большая кропотливая работа, масса репетиций, и теперь друзья рассчитывали на несомненный успех. Розалина Аркадьевна пожелала им большой удачи и не удержалась от комплимента: « Вы самые красивые мужчины на всём Черноморском побережье!» - сказала она.

Розалину с детства влекло к иностранным языкам, потому что они расширяют кругозор. В школе в послевоенные годы было слабое преподавание английского языка, и она после 7-го класса нашла адрес московских заочных курсов и изучала язык заочно при керосиновой лампе. Потом, в течение жизни, она принималась изучать разные языки, но при железном занавесе в провинции они были не востребованы и забывались. И каких только языков Розалина не знала: и латинского не знала, и французского не знала, и итальянского не знала, и немецкого не знала и эсперанто не знала. Впрочем, эсперанто повезло больше. На эсперанто Розалина переводила свои стихи, печаталась в международном эсперанто журнале «Мосты» и ездила на слёты эсперантистов в Чехословакию и Прибалтику. На этот раз слёт знатоков эсперанто был в Латвии на базе сельскохозяйственного техникума недалеко от Риги.

Розалина Аркадьевна имела особенность: она не могла делать сразу два дела. Не могла одновременно убирать квартиру и смотреть телевизор. Если идет интересная передача, квартира останется неубранной. Если она поставила на кухне что-то варить и в это же время села в комнате что-то писать, то будьте уверены, на кухне всё успеет свариться, поджариться и сгореть, и будет полная квартира дыма. Розалина говорит: «Я не Цезарь, не могу делать сразу несколько дел». И еще она была очень рассеянной и забывчивой...
Во времена развитого социализма Розалина работала экскурсоводом, славя на маршрутах его триумфальное шествие. Работа экскурсовода трудная, но интересная. Это профессия, которая стремится объять необъятное. Зимой учёба, изучение новых материалов, освоение новых маршрутов, а всё лето по две экскурсии в день на раскалённых автобусах и практически без выходных. Вот когда был пик забывчивости Розалины! Она постоянно забывала покупки в экскурсионных автобусах. Дело в том, что в те времена город-герой Новороссийск снабжался лучше, чем Геленджик, где магазинные полки были пустыми. Там, в городе-герое, можно было купить какие-то промтовары и даже мясо, кур, рыбу. Розалина, как и все экскурсоводы, отоваривалась в Новороссийске.

В юные годы у Розалины Аркадьевны была подружка Алла Семёновна, яркая брюнетка итальянского происхождения. У Аллы было много воздыхателей, но она не жаловала их вниманием. «Семья - это кухня, стирка, уборка - это не для меня». Алла всегда занимала активную жизненную позицию. Она вступала во все организации, куда только могла. Еще при социализме она вступила в профсоюз, в партию, в общество Красного Креста, в общество по защите животных и т. д. Пыталась объять необъятное: ходила в академический хор, на курсы эсперанто. Но ее заветная мечта была водить автомобиль. Она считала, что «мицубиси» или «тойота» темно – вишневого цвета очень даже подойдёт к ее лицу и фигуре. В мечтах она видела себя на фоне машины в грациозной позе или на водительском месте за рулем с гордым и независимым видом и представляла, как удивляются водители мужчины ее искусству водить машину. Алла поступила на курсы водителей. Но так как она всегда спешила и повсюду опаздывала, то и здесь она не очень дружила с дорожными знаками и правилами езды. Но, к удивлению Розалины, курсы вождения Алла закончила и даже получила водительские права. «Мицубиси» не было, и денег на «Мицубиси» тоже не было. Однако «где-то за городом очень недорого» продавался автомобиль. Это был старенький «Москвич»- 407, такие сейчас находятся в музеях ретро-автомобилей. Ну что ж, это не «мицубиси», но все-таки ездит. Новоиспеченному водителю не терпелось показать свое умение водить автомобиль прежде всего своей недоверчивой приятельнице. Розалина колебалась: садиться или нет, но все-таки села в машину. Они доехали без проблем до перекрестка, где в тот момент зажегся красный свет. Алла пыталась остановить машину, но она почему-то не останавливалась, а выехала на самый перекресток и там, показав подфарниками сразу все повороты, развернулась, перекрыла двустороннее движение и только теперь встала. Мотор заглох. Образовалась пробка. Машины сигналили, как будто взбесились, водители повыскакивали из машин и выражали свои чувства очень виртуозно, да еще с жестами. Алла, растерявшись, пыталась методом научного тыка сдвинуть машину с места, но она упрямилась, как осел. Хоть плачь! Спас положение молодой милиционер. Он подошел, увидел перепуганных подружек, проверил полученное накануне водительское удостоверение, чуть дольше, чем следовало бы, посмотрел на Аллу (она с перепугу выглядела потрясающе) и вдруг чуть осипшим голосом сказал: «Я отведу Вашу машину по Вашему адресу, но с одним условием: дайте мне честное слово, что Вы больше никогда не сядете за руль». «Правильно, - дрожащим голосом сказала Розалина, - я в первый и последний раз с тобой езжу!» Что Алле оставалось делать? Она дала честное слово. Теперь, когда все позади, Алла при случае говорит: «Да, я могу водить машину, у меня есть водительское удостоверение, но я не вожу, потому что я дала честное слово своему мужу при нашей самой первой встрече на перекрестке». Муж часто мурлычет под нос слова песни: «…и здесь, на этом перекрестке, с любовью встретился своей». В гараже стоит «мицубиси» и старенький «москвичок» как символ счастливой встречи. А могло бы закончиться все очень трагично.

Предисловие: о Шпицбергене
Самый большой остров Шпицберген архипелага Свальборд между Баренцевым и Северным морями входит в состав Королевства Норвегии. После войны в 1945 г. в ООН было принято решение: никаким государствам, в том числе и Норвегии, вступившей в НАТО, военных баз на островах не размещать. Иностранцам на территории архипелага разрешены концессии по разработке полезных ископаемых. Советский Союз на этом основании эксплуатировал два рудника по добыче каменного угля. Один - в южной части оcтрова у горы Пирамида, другой - недалеко от г. Баренцбурга, где находилась администрация и резиденция губернатора архипелага. Уголь на Шпицбергене оказался невысокого качества, разработки, включая транспортировку на Большую землю, убыточные. Доложили Сталину об этом и о том, что уголь этот не хотят брать ни свои, ни иностранные потребители. Сталин ответил: «На иностранных потребителей наплевать. Будет надо – свой уголь из Донбасса туда возить будем, но со Шпицбергена не уйдём. Иначе американцы там сразу военную базу сообразят. А нам это надо?» Через каждые четыре года на рудник из Союза направлялась очередная партия горняков во главе с назначенным директором. Посылали только коммунистов и непременно супружескими парами. Проверялись до седьмого колена. Холостяков не посылали. Поскольку рудники имели своего рода экстерриториальность, то все на них - от директора до уборщицы - должны были быть советскими. Если муж горняк, а жена не горнячка, она назначалась на другую должность в сфере обслуживания: буфетчицей, поваром, библиотекарем и т. д. Детей брать с собой не разрешали. Если такой вариант кого-то не устраивал, их на остров не посылали. Впрочем, отказов не было. Снабжение там было не хуже кремлёвского.

Розалина Аркадьевна комплексовала. Она комплексовала по поводу избыточного веса уже много лет. Гимнастика, прогулки, диеты, голодания не помогали. Чтобы хоть немного скрыть полноту, она носила неброские вещи тёмных тонов, а в общем-то мало уделяла внимания своей внешности. Ходила она, наклонив голову и смотря себе под ноги.
Однажды на прогулке её остановил один из тех знакомых, о которых говорят: «шапочное знакомство», и начал восторгаться то ли недавно проведённым праздником, то ли участием в нём Розалины Аркадьевны и под конец галантно поцеловал её руку. Розалина Аркадьевна смутилась, отняла руку и спрятала её в рукав куртки. Дома она стала изучать свою руку. Рука не ухожена, с небрежно подстриженными ногтями. Ну разве можно такую руку целовать? С этим нужно что-то делать. Ну и что же из того, что она четверть века не делала маникюр? Вот сейчас пойдёт и сделает. И она пошла к мастеру и покрасила ногти. Розалина радовалась маникюру, как дитя новогодней ёлке. Оказывается, у неё красивые длинные пальцы на руках. Дома она репетировала перед зеркалом и ставила руки в разные позиции так, чтобы при встрече со знакомыми, особенно с мужчинами, привлечь их внимание к её рукам: так, так и так - пускай целуют.

Артур Иванович был воспитан на лучших классических образцах литературы, музыки, искусства.
И хотя у него было инженерно-техническое образование, к музыке и литературе он имел непосредственное отношение. У него был приятный тенор, и на вечерах он иногда исполнял произведения из классики.
Мало того, он сочинял стихи и делал стихотворный перевод английских баллад. Он издал уже несколько сборников стихов тысячным тиражом, но не учел одно обстоятельство: пока он увлечённо творил, век, когда добрые чувства лирой пробуждали, канул в Лету, и на дворе уже давно стоял прагматичный и циничный двадцать первый век.

Мы оба были: я – у аптеки,
А я в кино искала вас!
(из песни)

В городе отмечали столетие памяти поэтессы Ксении Семёновны Ярцевой.
Вечер памяти проходил в малом зале Дворца Культуры. В торжественной обстановке на сцену приглашались один оратор за другим. Каждый делился своими воспоминаниями о поэтессе, читали её стихи или стихи, посвященные её памяти. На сцену пригласили известного в городе поэта Арнольда Александровича Шаталова, но Шаталова не оказалось в зале. После короткой паузы ведущая вызвала следующего оратора.